1. Имя персонажа:
Настоящее имя Авенли Морлаччи, но после бегства из родного города стала называть себя Серселия Савиньол.
Прозвища: Птичка.
2. Возраст вашего персонажа:
Двадцать семь лет.
3. Пол вашего персонажа:
Женский.
4. Ориентация вашего персонажа:
Гетеросексуальная.
5. Орден:
Пока не состоит.
6. Род занятий:
Раньше была членом команды моряков, торгующих рыбой. На данный момент промышляет воровством в Риме и заботой о младшей сестре.
7. Описание членов семьи:
Эмелин Морлаччи - младшая сестра.
Анжелика Морлаччи - мать, мертв.
Леонард Морлаччи - отец, мертва.
Лесара Морлаччи - сестра отца, мертва.
8. Описание внешности:
Большеглазую Серселию едва ли можно назвать не то, что красивой, но даже симпатичной. Пухлые, но маленькие губы на треугольной челюсти, вздернутый, короткий нос, да большая копна темных волос, прикрытых капюшоном. Из-за чрезмерной любви девушки к разного вида украшениям вроде небольших ракушек и деревяшек, вплетаемых в волосы, из-за красной плотной ткани, которой Савиньол подвязывала волосы, из-за синих глаз и больших черных кругов под ними некоторые сочли бы ее похожей на пирата, если бы выдалась такая возможность. Но до сей поры этого не случалось, потому что Серселия практически всегда покрывала голову либо серым капюшоном, либо темно-синим платком, скрывающим ко всему прочему еще и добрую половину ее лица.
Почти полное отсутствие талии, тем не менее, не делает ее фигуру менее обворожительной: приличных размеров грудь и прямые ноги полностью компенсируют недостатки лица девушки, но даже это достоинства воровка чаще всего скрывает под скучной красной хламидой или плотной курткой и такими же плотными бриджами, поверх которых надеты коричневые сапоги.
Вот и представьте себе пышногрудую девицу с несоразмерно большими глазами и широкой челюстью, на которой надет сомнительного цвета и происхождения платок, а, если спуститься ниже, то еще и красная потрепанная мантия, под которой скрывается кожаное одеяние.
9. Описание характера:
Первое впечатление, которое производит девушка на окружающих, почти всегда оказывается правдивым. Эта ее манера прикусывать губы и щебетать тихим, но уверенным голосом свои речи является, пожалуй, самой ее яркой приметой, если ее можно таковой назвать. Вместе с полузакрытыми глазами и ленивой, как бы небрежной походкой, она вполне может сойти за маленькую кошечку, пробирающуюся сквозь толпу.
Нельзя сказать, что Серселия полное воплощение абсолютной хитрости, но назвать ее оплотом колкости и вранья вполне можно. Несмотря на все обстоятельства и убеждения, Савиньол чаще, чем дышит, только врет. Почти в каждую свою фразу она вкладывает толику выдумки, а всем остальным остается только догадываться, говорит она правду или нет. Однако, если дело касается чего-то серьезного, то Серселия практически с полной вероятностью будет вести себя относительно профессионально, потому что выше всего ставит и без того свое шаткое положение: вряд ли она является находкой для гильдии воров.
Савиньол всегда тщательно обдумывает слова, даже в ее вранье есть тонка граница вседозволенности. Буквально каждое ее слово пропитано не только фантазиями, но и иронией, и даже сарказмом. Наверное, ей просто нравится воображать, что в разговоре все ее аргументы не то, что не опровержимы, но и остроумны, хотя чаще всего так и происходит.
Серселия большой любитель играть на публику, примерять чужие роли. Чаще всего прежде чем своровать что-то, она прикидывается совершенно другим человеком и упивается реакцией очередной жертвы. Нередки были случаи, когда она, переиграв, засыпала голодной, проклиная свой характер и обещая себе в следующий раз так себя не вести.
10. Биография:
Много ли городов на острове Сардиния могли похвастаться своим благополучием? Видимо, их количество настолько ничтожно, что многие не смогут назвать даже двух, что и говорить об остальных. Иногда даже случалось, что скромный портовый городок, служивший причалом для не самых известных торговых кораблей, имел гораздо большую развитость в экономическом плане, чем половина всего острова. Правда, зачастую казна таких мест пополнялась за счет простых рабочих, трудящихся день и ночь для того, чтобы прокормить свою семью, а после отдавая половину заработанных средств в уплату налога на право работать в этом месте. Подобного рода платы не собирались служителями закона и не были даже обязательными, но все местное население почему-то считало, что лучше заплатить несколько монет, чем жить всю последующую неделю в страхе перед теми, кому они платить отказались.
Семья Морлаччи жила в одном из таких городков, где практически у каждого жителя была лодка или хотя бы собственная удочка, чтобы рыбачить: не зря же в этом месте располагался порт, пусть и не такой огромный, как многим хотелось бы. Не трудно догадаться, что в основном здесь промышляли рыбой да продажей товаров заплывавшим сюда торговцам. Леонард, который в будущем времени женится на весьма очаровательной брюнетке, родился и рос до шестнадцати лет в Риме, откуда уехал вместе с судном, полном торговцем, оставив на родине уже немолодых мать и отца, а пару месяцев спустя и родившуюся сестру. Сейчас Леонард говорит, что молодая кровь не позволяла ему сидеть на месте и торговать с папой в лавке вместо того, чтобы отправиться по велению сердца, прочь из родного города. В плавании он провел несколько лет, заезжая с командой то в один, то в другой порт, продавая там купленный товар. Но, когда он заехал на Сардинию, и увидел там высокую и широкоплечую Анжелику, его сердце вновь дало ему понять, что его жизнь в качестве торговца окончена, уступив дорогу смиренному семейному быту.
Спустя пару лет совместной жизни, Морлаччи накопили достаточно средств для того, чтобы купить небольшой трактир около самого порта. Поскольку на одной ловле долго не проживешь, а жена, ходившая тогда уже с округлым животом, должна была родить через несколько месяцев, они предприняли единственное решение, казавшееся им тогда разумным - выкупить у старика Калико трактир за скромную сумму и наживаться теперь за его счет.
Когда Анжелика родила своего первенца, то долго не решалась сказать Леонарду, что его дома ждет новорожденная девчушка. Он, пусть и говорил, что будет рад и мальчику, и девочке, но все же надеялся, что это будет юноша, который смог бы помогать родителям в трактире. Однако, известие о рождении дочери ничуть не расстроило новоиспеченного отца, как ожидала Анжелика. И, к счастью для родителей, Авенли, как они назвали ее, старалась всеми силами помочь родне в управлении трактиром. Да и как обрадовался Леонард, когда его дочь, которой на тот момент стукнуло десять, проявила интерес к рыбалке: значит, появится еще один источник дохода, как надеялся отец после того, как Авенли принесла в дом первый улов. Дела в городе пошли на лад, в порт стало заезжать все больше кораблей, торговцы с которых скупали все больше товаров, а в основном рыбу.
Девочка росла весьма жизнерадостной, подвижной, не любившей сидеть на месте. А после рождения сестры она совсем забыла о покое. Пребывание в доме еще одной малютки вдвое осчастливило семью, и старшая дни напролет проводила в ее обществе. С взрослением Авенли становилась все более шумной и неуправляемой. Вплоть до своего семнадцатилетия она была просто ураганом, не умевшим и пяти минут усидеть на месте. Так продолжалось до ее первой влюбленности - матроса, приехавшего на время на торговом судне "Савиньол". Мужчине в ту пору было уже давно за тридцать, но у него было все, чтобы влюбить в себя юную девушку: красивое загорелое тело, ровные зубы и длинные, слившиеся от морской соли и выгоревшие на солнце волосы. Он был ее первым мужчиной, который, один из немногих, не посчитал ее ребенком. Сколько же криков было, когда отец узнал об этом - Леонард грозился выгнать дочь из ее комнаты и заставить жить в сарае, вместе с лодками и сетями, а мать только качала головой, молча наблюдая за перепалками отца и дочери. Глава семейства не мог поверить, что Авенли не испытывает даже капли сожаления, но для самой девушки это событие в корне переменило ее отношение ко всему. Если раньше старшая чувствовала себя не более, чем просто слишком активным подростком, стремившимся изменить всеобщее мнение относительно себя, то теперь она ходила, говорила и даже смотрела, как уверенная в себе женщина. Ее манера перебивать и не слушать собеседника вдруг пропала, а на ее место пришла сдержанная хитрая улыбка и понимающие кивки головой. Не было сомнений, она не утратила всей своей хитрости и бестактности, но теперь все это как бы перешло на новый уровень, и обычная взбалмошность вдруг стала неплохой тактикой, которая подразумевала собой прием нужной информации, которую девушка позже смогла бы использовать. Связано ли было это со скорым отъездом матроса после ночи, проведенной на соломе, или с резко изменившимся мировоззрением самой Авенли, но теперь в этой пленительной и хитрой деве нельзя было узнать прежнюю девчонку, лезшую в драку по любому поводу. К слову сказать, ее младшая сестра Эмелин, бравшая во всем пример с сестры, теперь попросту отдалилась от нее. Однако, событие, произошедшее во время празднования двадцатипятилетия Авенли, резко переменило всю жизнь дочерей Морлаччи.
Ни для кого не секрет, что люди, которые собирали налоги с жителей городка каждую неделю, были успешной организацией, которая могла себе позволить нанять еще пару-тройку человек в свои ряды. На этот раз выбор пал на светловолосого юношу, подающего надежды. Правда, он уже давно не был юношей: в феврале ему исполнилось тридцать четыре. Как бы то ни было, его звали Фанол и ему, в качестве одного из поручений, было назначено собрать деньги с жителей порта. Надо заметить, что этот самый Фанол был скользким и хитроумным типом, который не упустит возможности поживиться чем-нибудь, что и стало одной из причин его принятия.
Прибыв в порт, мужчина направился собирать деньги, предназначенные в уплату налога и, когда очередь дошла до трактира и стоявшего рядом сарая Морлаччи, Фанол немного помедлил, прежде чем зайти внутрь - он всегда немного волновался, прежде чем войти туда: о нем ходили слухи, как не о самом доверительном и приятном человеке, но перечить воле того, кому предназначено отнести деньги к своим хозяевам, никто даже и не думал. Поэтому, взяв из рук Леонарда увесистый кожаный кошель, Фанол вдруг почувствовал необычайную любовь к этому маленькому мешочку, где так соблазнительно звенели монеты. В конце концов, в голову мужчины начали пробираться самые мерзкие мысли из всех, что когда-либо посещали эту черепушку. И именно поэтому, собрав налог со всех в округе и придя в дом, где расположилось начальство, он заявил, что никакие Морлаччи ему ничего не платили и вообще отказались платить кому бы то ни было. Эти люди, половина из которых была наемниками, а вторая неудавшимися политиками, не могли не предпринять меру, которая действовала во все времена - припугнуть взбунтовавшеюся семейку весьма неоднозначным поджогом сарая. Морлаччи всегда избегали проблем, поэтому это должно было на них подействовать, и довольный собой Фанол благополучно собрал с собой людей, взял факелы и отправился к трактиру.
Однако, все пошло совсем не так, как задумывалось. Пламя, не желавшее останавливаться на одном только сарае, перекинулось на крышу трактира, а оттуда и на стены. Дым плотной пеленой заволок все здание, а из трактира уже начали выбегать люди, ночевавшие там. Вскоре показалась и Авенли, державшая за руку Эмелин. В панике бегающая младшая сестра, не знающая, что предпринять, вскоре поглядела на старшую, помогающую таскать воду к трактиру, и начала делать то же самое. Процесс спасения полусгоревшего здания был похож на жалкую попытку местного населения спасти средство заработка Морлаччи, и, когда послышался громкий треск, трактир, стоящей на деревянной площадке на воде, с грохотом рухнул в воду. И только спустя пару часов усиленного тушения пожара, Авенли поняла, что вокруг собрался практически весь городок, но нигде ни она, ни Эмелин не могли увидеть своих родителей. Лишь когда вещи из трактира начали всплывать, под водой показалась обугленная голова Леонарда, а рядом с ней застывшее лицо Анжелики.
Ни сам Фанол, ни главари этой организации даже не подозревали, что небольшое припугивание может обернуться трагедий.
Сестры Морлаччи некоторое время жили у людей, которые были дружны с их родителями, но сидеть всю оставшуюся жизнь у них на шее девушки не собирались, поэтому, вовремя вспомнив про одинокую тетку, оставшуюся в Риме, Авенли упросила капитана небольшого корабля, направлявшегося в Рим, взять их с собой. Несколько недель Морлаччи мыли палубу, чтобы отплатить переезд в другой город, и, когда они наконец прибыли туда, куда собирались, их ждало еще одно неприятное известие: Лесара скончалась несколько дней назад от тяжелой простуды, не оставив девочкам ни жилья, ни денег, ни даже семьи. Совсем отчаявшиеся Эмелин и Авенли опустили руки и им не оставалось ничего другого, кроме того, как попрошайничать на улицах Рима. Иногда девушкам даже удавалось своровать несколько монет - пока одна отвлекала жертву, другая делала свое дело. В конце концов, сестры решили, что на эти средства долго не проживешь, да и ночевать где-то надо, поэтому каждая разошлась, кто куда.  Эмелин устроилась в бордель, где вполне неплохо живет и питается, а Авенли решила не изменять старым привычкам, по-прежнему занимаясь воровством. Как раз за таким занятием ее и поймала местная гильдия воров, заявив, что девушка "зарабатывает" на их клиентах. Но вместо того, чтобы перечить им, она решила присоединиться к компании Ла Вольпе, представившись, как Серселия Савиньол. Видимо, она решила оставить свое прежнее имя в прошлом, вместе со всеми пережитыми трагедиями, да и Серселия Савиньол звучит куда колоритнее, чем обычное Авенли Морлаччи.
11. Имущество:
Кожаный костюм, состоящий из бридж, куртки и сапог; красная грязная мантия; капюшон и платок, лежащие в наплечной суме. В ней же находятся и небольшой ножик, сломанный веер и горстка монеток.
12. Связь с вами:
Личные сообщения.
13. Дополнительно:
-
14. Пробный пост:
-